Тема поэта и поэзии во вступлении к поэме В. Маяковского “Во весь голос”
Делами,
Кровью,
Строкою вот этою,
Нигде
Не бывшею в найме,
Я славлю
Взвитое красной ракетою
Октябрьское,
Руганное
И пропетое,
Пробитое пулями знамя!
В. Маяковский
Десятилетия, отделяющие нас от создания последних поэтических строк В. Маяковского, – достаточно большой срок для проверки временем силы читательского внимания к поэту и его влияния на поэзию своего времени и последующих десятилетий. За этот период сошли с литературных подмостков и канули в Лету многие из тех, кто пророчил этот удел Маяковскому.
Слушайте,
Товарищи потомки,
Агитатора,
Горлана-главаря.
Заглуша
Поэзии потоки,
Я шагну
Через лирические томики,
Как живой
С живым говоря.
Я к вам приду
В коммунистическое далеко
Не так,
Как песенно-есененный провитязь.
Мой стих дойдет
Через хребты веков
И через головы
Поэтов и правительств.
И все
Поверх зубов вооруженных войска,
Что двадцать лет в победах
Пролетали,
До самого
Последнего листка
Я отдаю тебе,
Планеты пролетарий.
Так все масштабнее раскрывается замысел новой могучей поэмы Маяковского, работу над которой на самом взлете трагически оборвала его смерть. Судя по завершенному первому вступлению в поэму, по обнаженным до дна души лирическим строфам-наброскам ко второму вступлению, хотя бы таким философски просветленным:
Уже второй, должно быть, ты легла. В ночи Млечпуть серебряной Окою. Я не спешу, и молниями телеграмм мне незачем тебя будить и беспокоить,
Поэме “Во весь голос” была уготована счастливейшая судьба: стать одной из самых значительных и неповторимых страниц поэзии 20-х годов прошлого века. В разговоре с потомками Маяковского заботит и то, что является особенно характерным для его времени, и то, что затрагивает непосредственно его судьбу, творчество, стихи. Обеспокоен поэт и тем, как бы потомки, пусть из самых добрых побуждений и устремлений, не подменили его мятежный, драматически противоречивый, как сама жизнь, образ иконописным ликом. Он знает, что в истории отечественной словесности подобное случалось, и неоднократно.
Я люблю вас,
Но живого,
А не мумию.
Навели
Хрестоматийный глянец.
Вы
По-моему
При жизни
– думаю
Тоже бушевали.
Африканец!
Взволнованно и убежденно говорит Маяковский в своем доверительно-сердечном обращении к Пушкину. Сам он стремится взглянуть на окружающий его мир, на действительность, с которой сталкивается повседневно, на все, что им самим утверждалось, отстаивалось в поэзии, сурово реалистично, без прикрас и “легенд”, открыто глядя в глаза правде жизни:
Потомки,
Словарей проверьте поплавки:
Из Леты
Выплывут
Остатки слов таких,
Как “проституция”,
“туберкулез”,
“блокада”.
Для вас,
Которые
Здоровы и ловки,
Поэт
Вылизывал
Чахоткины плевки
Шершавым языком плаката.
Нелегко давался Маяковскому этот поэтический героизм будней:
И мне
Агитпроп
В зубах навяз,
И мне бы
Строчить
Романсы на вас
Доходней оно
И прелестней.
Но я
Себя
Смирял,
Становясь
На горло
Собственной песне.
Высокое чувство гражданского долга, поэтическая зрелость помогали Маяковскому преодолевать неизбежные минуты тревожных раздумий и сомнений на многотрудном пути поэта-новатора, летописца революционной эпохи. Эти сомнения отступали прочь перед сознанием непосредственной причастности к грандиозным преобразованиям России. Как никто другой, Маяковский имел полное право сказать и современникам, и потомкам:
Мне
И рубля
Не накопили строчки,
Краснодеревщики
Не слали мебель на дом.
И кроме
Свежевымытой сорочки,
Скажу по совести,
Мне ничего не надо.
Выше любых наград, любых похвал для Маяковского – признание нужности, полезности его поэтического слова миллионам граждан России. Он вправе гордится, что может сказать о неповторимопрекрасной судьбе своих стихов:
Пускай
За гениями
Безутешною вдовой
Плетется слава
В похоронном марше
Умри, мой стих,
Умри, как рядовой,
Как безымянные
На штурмах мерли наши!
Не слава, не “бронзы многопудье” волнует Маяковского в настоящем и будущем. Нет! Поэта тревожит, что после его смерти могут объявиться такие “очкастые” толкователи – “профессора” его жизни и стихов, которые будут пытаться “убедить” окружающих, что Маяковский загубил свой талант, поставив его открыто на службу революционной борьбе российского пролетариата, что он стал “жертвой ” социализма, а к концу жизни, в пьесах “Клоп” и “Баня”, все больше якобы отходит от изображения нового человека. Свой знаменитый разговор с потомками поэт революции завершает стихами, в которых окрыленно-дерзко, афористически емко выражена гражданская сердцевина его поэзии, ее наступательный пафос, новаторски-художественная суть:
Мне наплевать
На бронзы многопудье,
Мне наплевать
На мраморную слизь.
Сочтемся славою
Ведь мы свои же люди,
Пускай нам
Общим памятником будет
Построенный
В боях
Социализм
Явившись
В Це Ка Ка
Идущих
Светлых лет,
Над бандой
Поэтических
Рвачей и выжиг
Я подыму,
Как большевистский партбилет,
Все сто томов
Моих
Партийных книжек.
Поэма “Во весь голос” – это произведение, которое мы вправе поставить рядом со знаменитым стихотворением А. С. Пушкина “Памятник”.
Мої домашні обов язки.